Обмен опытом

«НА ЭТОМ ПУТИ МНОГО ШИПОВ. НО БЫВАЮТ И РОЗЫ!».
Женский взгляд на работу в «дальнобое», полный размышлений, воспоминаний и оптимизма

Кого-то в «дальнобой» приводит мечта, а кого-то… судьба. Именно так о своем пути в профессию водителя-международника говорит сегодня Светлана Белоусова. На дальних маршрутах она работает около трех с половиной лет: начинала в российской транспортной компании, затем перешла в белорусскую.
Наш онлайн-разговор с ней проходил, когда Светлана была в очередном рейсе. И начался он с вполне тривиального для такой ситуации вопроса: «Как появилась идея стать дальнобойщицей?» В ответ Светлана, чуть задумавшись, улыбнулась: «Такой идеи у меня никогда не было, и на категории я сдавала для «мирной» жизни, для семейного бизнеса. Мы с мужем купили буровую установку на базе ЗИЛ-131 и планировали сделать под нее мобильную лабораторию. А еще я мечтала с детьми объехать Европу на туристическом трейлере. А вот мыслей о том, что я оставлю семейный бизнес и мужа, буду сама растить детей и сама же противостоять всем невзгодам, и уж тем более, что окажусь в «дальнобое», – таких мыслей не было точно. Но паззл сложился именно так…»

– …А может быть все это и не случайно? Я же когда-то давно завидовала отцу и его водительским правам со всеми категориями (отец у меня — профессиональный водитель!). Это он учил меня ездить на нашем «Москвиче-412», когда мне исполнилось двенадцать. Но дело, наверное, не только в детских впечатлениях. Прошло много лет, у нас уже был семейный бизнес, и как-то (опять-таки в дороге!) случился у меня разговор с одним из наших сотрудников. Говоря обо мне, он заметил, как это здорово, когда есть свое дело и работа нравится. Я ответила, мол, не очень-то она и нравится, но… семейный бизнес, вклад в будущее детей и все такое. И тогда он спросил: «А кем бы ты работала, если бы могла выбирать?». «Водителем», — не задумываясь, ответила я, и сама испугалась своему ответу.

Потом в жизни наступил переломный и очень трудный момент. И с ним — состояние душевного опустошения и неопределенности. Когда я просто не знала, что и как мне дальше делать, а каждый день поторапливал, подгонял: детей нужно было кормить, одевать, учить. И вот как-то, находясь в этом состоянии и выгуливая собаку в тишине утреннего, еще спящего города, я вдруг услышала… рев моторов коммунальной техники. И все будто сложилось: «А не пойти ли работать водителем?»

Я и сама понимала: это была безумная мысль для еще недавно замдиректора фирмы, дамочки, носившей деловые костюмчики и знать-не знавшей тяжелого физического труда! В тот момент я честно полагала, что самой большой машиной, за рулем которой я окажусь, будет какой-нибудь «бус». Я выложила в интернет резюме с пометкой «ищу работу водителем» и указала все свои категории – от А до Е… Так моя судьба и решилась.

Знаете, позже были и другие воспоминания, которые помогли понять, что все правильно. Однажды в Австрии я разговорилась с местной девушкой. Говорили о разном, о красотах природы — каждая о красоте своей страны. А еще я сокрушалась, что у меня небогатый словарный запас и нужные английские слова я вспоминаю с таким трудом. И тут меня осенило: это же моя детская мечта сбылась! Еще с 6-го класса, когда у нас только началось изучение иностранного, я хотела связать будущую профессию с английским языком. Только тогда непонятно было, кем именно стать хочется. А здесь, в Австрии, вдруг поняла: вот оно, то самое! Тогда вспомнилось, и то, как, сидя пятилетней девчонкой на пассажирском сиденье в папкином «ЗИЛе», я смотрела на встречные фуры на М-1 и завидовала тем «взрослым дядькам», которые так высоко сидели в своих кабинах, далеко глядели, и видели целый мир…

– Светлана, получается, путь в профессию был вынужденным? А как близкие отнеслись к такому выбору?

– Да, в «дальнобой» меня привела не романтика больших дорог, и не погоня за «длинным рублем»...

Достаточно сложно с моим выбором было смириться отцу: о работе водителя он точно знал больше, чем, например, мама. Дети меня поддержали. Хотя и сейчас беспокоятся за меня, особенно старший сын. Ему уже 22, и он понимает, с какими рисками связана работа. Младшие – подростки: сыну 16 лет, дочери – 14. Первое время было невообразимо сложно уезжать — из дома, от детей… да даже от котов и собаки. И выпутываться из долгов было тяжело… Спасибо родителям: они смотрели за детьми, когда я уезжала. Но тот сложный период миновал, дети стали самостоятельными и… закалились, что ли.

– Вы говорите, сложный период миновал. Неужели нынешняя работа не кажется Вам сложной? Не хочется ее оставить?

– Конечно, в работе хватает сложностей. Образно говоря, на этом пути много шипов. Но бывают и розы! Самый впечатляющий, и буквальный пример – 8 марта в этом году. В «колейке» на границе, растянувшейся на восемь километров, коллеги-мужчины пропустили меня «левым пасом» – и в рацию пожелали столько всего доброго! А потом меня ожидал огромнейший букет роз в Пограничном от ребят, и уже дома, в праздничный день, коллеги, с которыми мы дружной командой администрируем масштабный проект «Дальнобой LIFE» в Telegram, организовали доставку букета для меня. Такие моменты, конечно, скрашивают жизнь.

Шипов на профессиональном пути было бы гораздо больше, если бы не поддержка и помощь со стороны коллектива – и руководства, и диспетчеров, и, в первую очередь, коллег-водителей. Безумно им благодарна за то, что приняли в коллектив, научили уму-разуму, а теперь благословляют в каждый рейс, поддерживают и помогают.

Меня часто спрашивают, было ли страшно идти в «дальнобой»? Я честно отвечаю: от момента принятия решения до оформления на работу я не успела испугаться. А сейчас, конечно, же, страшновато. Думаю, ничего не боится только дурак. А управляя 40-тонной машиной, ты боишься не только за себя — и за груз, и за саму машину. И за всех, кто, как и ты, сейчас в дороге.

Страшно, например, не справиться с управлением в сложных условиях (дождь, снег, гололед) или при технической неисправности (лопнувшее колесо, заклинивший двигатель, замкнувшая проводка). Страшно не отреагировать вовремя на опасность. Страшно уснуть за рулем...

Опытные водители ведь тоже много чего боятся, просто виду не подают. Да и потом, глаза боятся, а руки делают. И так – каждый день.

Хотела ли я все это бросить? Да. Был такой рейс на Балканы, я еще расскажу об этом. Неприятно было в снежном коллапсе в Москве в прошлом году, да и за Уралом в снегах — тоже. Но я освоила, насколько это было возможно, езду в экстремальных условиях. А ребят, которые ездят в Азию, или на север, или зимой в Австрию, вообще считаю героями.

Но кто-то же должен выполнять эту работу...

– Много ли женщин-водителей Вы сегодня знаете? Чувствуете ли к себе предвзятое отношение?

– Сейчас в профессию приходит все больше девчат. Зачастую – в парный экипаж к мужьям. С коллегами-девчатами общаемся, обмениваемся поздравлениями по праздникам, можем поболтать по работе.

Насчет предвзятости — вопрос интересный и сложный. Со стороны коллег, особенно молодых парней, предвзятости нет. Многим мужчинам ведь тоже непросто в «дальнобое», да и профессионалом в один момент никто не становится. Иногда приходится сталкиваться с другим — может это отношение старшего поколения такое, путь в профессию у которого был совсем иным. Водители постарше помнят строгие требования «СовТрансАвто» и порой болезненно воспринимают, что молодежь приходит в профессию так «легко». «Вот, мол, я и армию прошел, и слесарил, и три года устроиться не мог на международные перевозки, а тебе все легко далось…» Тут не сразу найдешься, что ответить. Но я уверена, это ошибочное мнение, что совсем молодые водители и женщины портят профессию водителя-международника.

Когда кто-нибудь поднимает вопрос о том, место ли женщине в «дальнобое», я в ответ предлагаю поговорить, например, о мужчинах в декретных отпусках. Или о мужчинах, работающих мастерами маникюра… Это право выбирать, которое есть у каждого из нас. Да, возможно, мне было бы приятнее сидеть в офисе, прогуливаться в обеденный перерыв в платьице и на каблучках, а не мокнуть и мерзнуть на загрузках. Но так сложились жизненные обстоятельства: я сегодня в «дальнобое».

Думаю, люди, предвзято относящиеся к женщинам за рулем, были, есть и будут. Впрочем, мне за моими друзьями и единомышленниками таких людей совсем не видно.

– Какой рейс запомнился Вам как самый опасный или самый интересный? В каких странах нравится работать? Какие трудности возникают в пути?

– Много было ситуаций, когда риск для жизни представляли не только опасные участки дорог, но и люди с недобрыми намерениями. Но особняком для меня стоит уже упомянутый рейс на Балканы. Он был, пожалуй, и самым долгим, и самым интересным, и самым опасным. Снежный циклон, серпантины, лед, снег, много снега — сугробы… Хорошо, ребята на базе перед рейсом спросили, умею ли я из сугробов выезжать, и показали разблокировки и дифференциалы, объяснили, как цепями пользоваться...

Уже на польском гололеде на 19-й дороге мне стало страшновато. Там — циклон и машины, выжидающие, пока расчистят дороги. А я поехала. Посмотрела, что редкие смельчаки едут – и тоже поехала. Вот тогда были и серпантины, и нависающие над дорогой скалы, с одной стороны, и крутые обрывы, с другой. Заснеженные дороги и паркинги, на которые не заехать. Если вдруг ошибешься — развернуться нельзя еще долгие километры. И страх был, и злость, и отчаяние... А тут вдруг – Лепс и его «Жизнь входит в берега». Я крутила этого Лепса потом почти всю Словакию.

После рейса я на многое посмотрела иначе, многие вещи потеряли прежнее значение, а какие-то — приобрели новое. Не такими страшными в итоге оказались снегопады и серпантины, но куда важнее этот рейс был в эмоциональном плане. Переломный был рейс.

А спокойнее всего мне ездить в Германию и Голландию. Дороги хорошие, коварных мест немного, в местах загрузок – хорошая дисциплина и организованность. Правда, и штрафы за любые нарушения – огромные.

Что касается бытовых трудностей в пути… Многие считают, что дальнобойщики ездят грязными, нестиранными, неухоженными. Истории про бутылки с «лимонадом» и коробки из-под обуви, вероятно, имеют под собой основание, но могу сказать одно: не моется тот, кто не хочет мыться. Если есть желание, то можно приспособиться, и инфраструктура позволяет и вымыться, и постирать вещи. Можно сдать в прачечную, которые есть на крупных паркингах, можно постирать своими руками, и развесить кому как удобно – в кабине, или на улице, пока крутишь девятку.

– Могли бы Вы как достаточно опытный водитель-международник дать какие-то советы другим девушкам, собирающимся связать жизнь с «дальнобоем»? На что обратить внимание, к каким сложностям готовиться?

– Сложно здесь давать советы: все люди – разные, с разным темпераментом, с разной стрессоустойчивостью, с разным порогом эмоциональной и физической выносливости. Каждый из нас по-своему готов (или не готов) к трудностям. Но, как говорится, «боишься – не делай, сделал – не бойся».

Что касается каких-то конкретных советов, то, пользуясь случаем, приглашаю всех, кто хочет узнать больше о профессии водителя-международника и получить советы «бывалых», в Telegram-канал «Дальнобой LIFE». А еще я в настоящее время работаю над созданием сайта — своего, авторского. Большой раздел в нем будет посвящен непосредственно работе в дальнобое. Здесь простым и доступным языком будут изложены советы для новичков и профессионалов.

Беседовала Наталья СЧАСТНАЯ